– Который?

– Вот этот!

– Мне сказали, что ты назвался Витсерком, королем Агдера и всех Норгов. Чем можешь доказать?

Раненый попытался встать, но это у него не слишком получилось, из-под подушки он достал цепь с небольшим круглым украшенным цилиндром. Открыл его и вытряхнул на ладонь королевскую печать Агдера.

– Все живые в этой конюшне могут подтвердить, что я – Хвитсерк, сын Рагнара Лодброка. А ты кто?

– Я – князь Владимир.

– Зеленый змей, пра-консул империи?

– Он самый.

– Тогда у тебя под левой мышкой должен быть вот такой знак. – и он ткнул пальцем в центр печати, где находился щит с росчерками, напоминающими букву «M», старого готического имперского шрифта.

– Есть такая, зеленого цвета, перечеркнута красным.

– Ты старше меня, у меня – синего, а перечеркнута зеленым, хотя ты много моложе.

– Хорошенькие у меня братья по матери: пришли немного ограбить старшего брата, а один из вас еще и попытался меня оскорбить.

– Ты убил «змееглазого», только он способен на такое?

– Нет, но ты его больше никогда не увидишь. Как и Бьёрна.

– Ты пришел рассчитаться со мной?

– Нет, ты сейчас рассчитаешься со мной. Ваше войско разбито, корабли сожжены. Ты стал королем Дании, Британии, Швеции и Норвегии. Поэтому ты подпишешь за всех, что Дания, Швеция и Норвегия навсегда отказываются от посещения этих мест и каких бы то ни было претензий на мои земли. Как меня самого, так и моих потомков. Мирных кораблей и торговцев это не касается. Вас было трое, перед нападением сюда…

– Нас было четверо, еще и Инвар здесь.

– Мы его не видели. Так, вот договор, три экземпляра, один будет храниться в Византии. Подписывай. Тебе сейчас помогут сесть.

– А если…

– Я сегодня добрый, но могу высадиться и в Зеландии, уже этим летом. Я вас сюда не приглашал, и вообще живу в двух тысячах милле пасус от этого места.

– Что такое милле пасус?

– Тысяча двойных шагов. Римская мера длины.

– Ты – грамотный, я же могу только палец приложить и печать поставить.

– А туда же! Драться со мной.

– Нам заплатили.

– И кто?

– Какой-то папа из Рима, кто такой – не знаю.

– И много дали?

– По 75 тысяч статеров серебром, каждому.

– Привези мне этого самого папу из Рима. Сможешь? Ты мне должен.

– Смогу, брат.

Глава 18. Порядок в танковых войсках

Через седмицу, так неделя называлась на Руси, в которой не было ни суббот, ни воскресений, просто семь дней, и начало недели было согласовано с лунным календарем, в Смоленске собрался «большой военный совет». Так что, Советы у нас не просто так появились в 17-м. Они существовали до того, как состоялся военный переворот 862-го года. БВС был главным Советом страны, но его созыв всегда был вызван крупными неприятностями. Никакой регулярности не существовало. Если, худо-бедно, большую часть воевод я знал, кроме «мелких», то большинство посадников видел впервые, и их было много, 26 человек. Воевод только 18. Семь человек из них приезжало во Владимир. Кроме того, были «отсутствующие на заседании». Несколько человек из них прислали челобитные, что не могут по состоянию здоровья посетить Совет, но это выглядело как отписка. А восемь просто не приехали, без объяснения причин. Все они были из крупных городов, в число которых вошли все города, соседствующие с Киевом. Достаточно показательный фактик. Во-первых, там еще существовала княжеская семья, а во-вторых, во всех остальных городах сидели дети Куара и Ментея. Первокняжими их рода не считались, к власти они пришли в результате «несчастных случаев». Самым большим родовым древом обладали «северяне», жившие на левом берегу Днепра, но род Сома Любеча прервался в начале века, когда князь Берёза Любеч, молодой и горячий, взялся преследовать хазар, попал в засаду и погиб, не имея наследников мужского пола. Власть принял воевода Куар, насильно взявший княгиню в жены и выдавший своего сына за княжеского. Второй «князь» Ментей, «белый хазарин», тоже был воеводой при князе Любомире, который умер «от укуса змеи». В общем, они первыми приняли удар со стороны Византии, но достаточно сильные и опытные воеводы перехватили власть на себя, не дав развернуться византийцам. Однако постепенно, по мере угасания первокняжих родов, новые князья все больше и больше отделялись от Союза. Двадцать два года назад сын Куара Лех Любеч ввел плату за проход по Днепру для членов Союза. Его тогда хотели наказать, но войско так и не собрали, так как выбрать того, кто возглавит поход, так и не смогли. Посадники боялись усиления роли воевод, не без основания, а у воевод было недостаточно сил у каждого в отдельности, чтобы выступить «против всех». Круг вопросов, которые предстояло обсудить сам собой нарисовался.

– Братья и товарищи мои верные, Совет был назначен несколько по другой причине, из-за прихода данов, свеев и норгов на наши земли, но успешные действия дружины Владимирской, с большой помощью воевод Изборских и Новгородских, эту проблему ликвидировали. Нам повезло, что даны приходили для того, чтобы разобраться со мной, а не просто устроить погром и грабеж на наших землях. Поэтому мы успели подтянуть сюда войска, уходившие в прошлом году на юг Хвалынского моря, где срубили новый город: Новохвалынск, чем обеспечили княжеству поставку и продажу товаров заморских: шелка, чая, хлопка, сушеных фруктов, сластей заморских и другого ходового товара. Вот договор, который был подписан последним, оставшимся в живых и на свободе, королем Витсерком, который поклялся забыть дорогу к нам для военных кораблей и своих дружин. Обещался доставить нам в полон человека, который нанял их, чтобы они убили меня. Обидно, что задействовали для этого моих родичей по матери. Однако, сделано это не без злого умысла, а чтобы они могли претендовать на стол.

– Не бывать тому! Стол по матери унаследован быть не может! – завопили со всех сторон.

– Это, конечно так, но в Чернигове, Киеве и Любиче сидит «князьком» человек, который силком взял в жены княгиню Мирославу в 846-м году, вдову князя Берёзы, которая даже мужа еще не оплакала. И ничего, сидит, да еще дерет с вас мзду за проход по нашей реке. Я не говорю за пороги, там хочешь-не-хочешь платить бурлакам требуется. Дерет просто за проход, и на совет не прибыл. А не окажись у меня времени, даны разгромили бы каждую отдельную дружину городов ваших. Их только конных было пять тысяч, да 20 тысяч чудей они под копье